23 июня в Соединенном Королевстве состоится референдум по вопросу о членстве в Европейском Союзе. Такое решение было утверждено на экстренном заседании Кабинета Дэвида Кэмерона, созванного по итогам чрезвычайно напряженного саммита ЕС в столице Бельгии. Назвать четкую дату плебисцита в английском правительстве решились только после того, как получили мощный аргумент для диалога с гражданами – масштабные уступки со стороны Союза.
Хитрый план Кэмерона
Дело в том, что сам премьер-министр Дэвид Кэмерон, как и большинство представителей политического и истеблишмента, последовательно выступает за сохранение Британии в ЕС. Но он не мог игнорировать рост недовольства членством в объединении среди простых британцев. В Соединенном Королевстве, не вошедшем в число стран-основательниц европейского интеграционного проекта и присоединившемся к ЕС только в 1973 году, традиционно скептично относились к объединению. Для многих англичан даже само понятие "Европа" нередко ассоциировалась с другой системой ценностей и образом жизни, существующем по ту сторону пролива Ла-Манш. Однако в последние годы по мере погружения ЕС в финансово-экономический, миграционный и управленческий кризис скепсис все больше стал перерастать в неприятие. Британцам все меньше нравилось, что их деньги распределяют представляющие другие страны чиновники в Брюсселе, а перегруженные социальными обязательствами французские нормы трудового законодательстве все больше навязывают и им. В итоге в 2014 году флагман евроскептиков – Партия независимости Соединенного Королевства (UKIP) – даже выиграла выборы в Европарламент.
И тут Кэмерон решил выбить почву из-под ног противников ЕС, а заодно и укрепить позиции Консервативной партии за счет их избирателей. В минувшем году накануне национальных выборов премьер пообещал "до 2017 года" провести референдум по вопросу о членстве в Союзе. Риск оправдал себя: консерваторы одержали убедительную победу, а UKIP из-за особенностей британского избирательного законодательства не смогла получить относительного большинства ни в одном из округов, и, как следствие, осталась вообще без депутатских мандатов. Но и Кэмерону пришлось выполнять обещание о плебисците. Он заявил, что референдум состоится, но перед этим он постарается добиться изменения условий членства королевства в ЕС, чтобы у избирателей пропало желание от него отказываться.
Взаимные потери или взаимный компромисс
Дальше были месяцы тяжелых переговоров. Лондон покусился на некоторые фундаментальные основы европейского проекта. И даже в Берлине и Париже начали раздаваться голоса в защиту того, что лучше отпустить Британию с миром, чем ради нее ломать всю идею. Там указывали на то, что англичане и так пользуются особым статусом, оставаясь как вне зоны евро, так и вне Шенгенского визового пространства. Однако в результате прагматизм возобладал. Выход Англии из рядов Союза не только ослабил бы его экономику, но и во многом подорвал бы веру в проект в целом, и без того переживающем не лучшие времена. За Великобританией могли бы последовать и другие: от Венгрии до Греции – кто либо тяготится влиянием брюссельской бюрократии, либо опасается будущей немецкой гегемонии в блоке.
С другой стороны, и для Соединенного Королевства выход из ЕС будет означать потерю множества важных экономических возможностей. Но, главное, вне Евросоюза Лондон никак бы не смог сохранить статус финансовой столицы Европы, что во многом обеспечивает экономический рост Альбиона в последние годы.
Договор за счет поляков и прибалтов
В итоге в Брюсселе был достигнут непростой, но фундаментальный компромисс. Были согласованы чрезвычайные меры по ограничению прав трудовых мигрантов из стран ЕС на получение социальных выплат в течение четырех лет с того момента, как они получат официальное рабочее место. Эти меры вводятся в условиях исключительно высокого уровня миграции и действуют в течение семи лет - с 2017 до 2023 года. Против решения резко выступали восточноевропейские страны, которые за счет английского рынка труда обеспечивали экспорт безработицы, а также повышали благосостояние своих граждан за счет денежных переводов гастарбайтеров. Многие сотни тысяч поляков, чехов, прибалтов, уехали на заработки на остров. Их места на их исторической родине (в Польше, Чехии и т.д.) во многом заняли украинцы. Так что это решение может косвенно повлиять и на наших заробитчан, если восточноевропейские гастрабайтеры начнут возвращаться в родные города и села.
Кроме того, пособия на детей мигрантов, оставшихся в странах ЕС, будут выплачиваться по шкале, основанной на стоимости жизни в этих странах (а не из расчета более высоких английских стандартов). Эти меры вводятся немедленно для новых мигрантов и с 2020 года для всех 34 тысяч, получающих такое пособие. Все вместе это позволит английским работодателям сэкономить сотни миллионов фунтов и уменьшить конкуренцию на рынке труда для коренных британцев. Однако одновременно ЕС согласился на нарушение одного из базовых своих принципов: недопущения дискриминации работников одной страны-члена на рынке другой. Теперь вообще неясно, как на этом фоне добиваться выполнения одного из пунктов Соглашения об ассоциации Украина – ЕС о равных правах для трудовых мигрантов на территории друг друга.
Одновременно Евросоюз взял обязательств внести в свой основополагающий договор уточнение, что содержащаяся в документе цель создания "все более тесного союза" ("ever closer union") не распространяется на Великобританию. Уступка сугубо символическая: Британия всегда заявляла, что ни за что не станет частью гипотетических "Соединенных Штатов Европы". Однако теперь и для других, боящихся превращения ЕС в федерацию стран, открыт путь оградить себя от такого риска.
Наконец, Соединенное Королевство получает возможность применения мер по защите Лондонского Сити от мер финансового регулирования ЕС, а также по предотвращению дискриминации британских кампаний в силу неучастия Британии в еврозоне.
Евроинтеграция достигла пределов
Теперь Кэмерон сможет аргументировано призывать сограждан высказаться в июне против выхода из ЕС. Что, впрочем, не гарантирует успеха. Даже в рядах Консервативной партии немало тех, кто считает уступки Брюсселя недостаточными. Как бы то ни было, можно утверждать, что европейская интеграция достигла пределов. По крайней мере, в составе 28 стран-членов. Весьма вероятно, что ядро Союза: Франция, Германия, Италия плюс Бенилюкс – продолжат политическое и экономическое сближение. А все остальные будут выбирать, в какой мере участвовать в этом процессе.
Для Украины такое развитие событие потенциально выгодно. Нам даже в самой отдаленной перспективе не светило бы стать частью европейской федерации. Другое дело углубленный торговый и таможенный союз с некоторым уровнем политической координации. Именно так представляют себе ЕС в Лондоне. И именно поэтому английские политики, в отличие от немецких или французских, из всех западноевропейцев всегда лояльнее всего относились к идее возможного будущего членства Украины. Англичанам нужно делать бизнес. И чем меньше при этом будет плотность наднациональных европейских структур, тем лучше.
